Есть актёры, которые однажды пробуют себя в музыке — записывают праздничный сингл, поют в комедийной сцене или соглашаются на коллаборацию ради интереса.
А есть те, у кого музыкальная часть жизни идёт параллельно, развивается спокойно, годами и зачастую остаётся недооценённой. Они пишут альбомы между съёмками, репетируют с группой после театральных прогонов, отказываются от выгодных контрактов, чтобы не идти против собственных идей, и даже создают коллективы, о существовании которых широкая публика узнаёт слишком поздно.
Именно такие случаи и притягивают внимание — не как курьёз, а как самостоятельная творческая линия. Здесь нет попытки «поиграть в музыку». Здесь — опыты, к которым возвращаются, студийная работа, дисциплина, живые концерты и желание делать звук не ради статуса.
Именно об этой скрытой музыкальной биографии и пойдёт речь. О людях, которые давно ведут ещё одну творческую жизнь, но почти никогда не выносят её на главный свет. Это истории их проектов, короткие фоновые справки и главное — куда слушателю зайти, чтобы услышать их по-настоящему.
Райан Гослинг и хор призраков
Музыка у Гослинга появилась не тогда, когда он стал звездой кино, а задолго до этого. В детстве он пел в церковном хоре и участвовал в юниорских шоу талантов — те самые годы, когда он настроился на странную смесь фолка, госпела и ретро-попа, которую позже воплотил в своём проекте Dead Man’s Bones.
Группа родилась почти случайно: Гослинг и его друг Зак Шилдс задумали снять хоррор-мюзикл, но сценарий не заработал. Музыка, напротив, зажила самостоятельной жизнью. Так появился дуэт, который записывал песни с хором школьников из Лос-Анджелеса. Их одноимённый альбом — редкая работа, где детская нестройность, мрак и сентиментальность слились в единую эстетику.
Интересный факт: Гослинг запретил студии использовать автотюн и заставлял себя петь живьём, даже если получалось неровно. Он считал, что «песни о привидениях не должны звучать слишком чисто».
Киллиан Мерфи и музыка, которой он почти пожертвовал
До кино у него была музыка — и вполне серьёзная. В юности Мерфи играл в группе The Sons of Mr. Green Genes, вдохновлённой Фрэнком Заппой. Они выступали на локальных фестивалях Корка и даже получили предложение подписать контракт.
Мерфи отказался: юрист расписал условия столь невыгодно, что он решил закончить с карьерой музыканта. Но тяга осталась. Он много лет работал рядом с музыкой, писал тексты для небольших ирландских проектов, вёл радиошоу на RTÉ, где говорил о любимых артистах (от PJ Harvey до Aphex Twin). Позже он стал соавтором нескольких театральных постановок, где музыка была центральным элементом.
Мерфи по-прежнему утверждает, что если бы не кино, он играл бы «какой-нибудь тревожный, странный, чуть хрупкий рок». И да, он хорошо владеет гитарой, хоть и не афиширует это.
Джонни Депп — Hollywood Vampires и сессионная карьера
Джонни Депп рос как гитарист: его первые проекты были рок-группами во Флориде, задолго до появления в кино. Музыка для него — не хобби и не ответвление, а давняя основа, к которой он регулярно возвращается.
В 2015 году он стал сооснователем Hollywood Vampires вместе с Элисом Купером и Джо Перри. Это не «звёздный» проект под его имя — Депп там полноценный гитарист и соавтор, постоянно играющий на больших сценах. Позже он записал атмосферный альбом с Джеффом Беком, показав себя не как знаменитость с гитарой, а как музыкант, умеющий работать тонко и аккуратно.
Это редкий пример, когда актёрская слава стала громче, но не затмила истинное первое ремесло.
Зои Дешанель: светлые песни, в которых скрыта точность
Из всех в нашем списке она — самая музыкальная не формально, а профессионально. Дешанель выросла в семье, где пластинки крутились без остановки, и с детства играла на клавишах.
Её дуэт She & Him, созданный вместе с музыкантом Мэттом Уордом, — не актёрский каприз, а полноценный инди-проект с турами, рождественскими альбомами и преданной фанбазой.
Группа появилась после встречи на съёмках фильма «Прощай, любовь»: Зои записала демо, Уорд послушал и сказал, что «не выпускать это было бы преступлением». Так появился альбом Volume One, который критики приняли неожиданно тепло.
Любопытная деталь: Зои пишет большинство песен настолько строго «под себя», что иногда объясняет музыкантам ритм… жестами.«Никто так не умеет показывать свинг руками», — шутил Уорд.
Киану Ривз: возвращение Dogstar и честный звук 90-х
В 90-е он не просто «увлекался музыкой». Он был басистом в группе Dogstar, и коллектив существовал всерьёз: выступления на крупных фестивалях, разогревы у Bon Jovi, туры в Японии.
Dogstar возникли из случайной встречи: Ривз пришёл на репетиционную точку потренироваться на басу, познакомился с Робом Мейлхаусом, они сыграли джем — и так всё началось. Звучали они в духе постгранжа своего времени: немного меланхолии, немного сырого рока.
Интересный факт: когда журналисты обсуждали Dogstar как «проект актёра из "Матрицы"», Киану отказывался давать музыкальные интервью. Он хотел, чтобы группу воспринимали как коллектив, а не приложение к его имени.
В 2023 году группа неожиданно вернулась и выпустила альбом Somewhere Between the Power Lines and Palm Trees— уже не как «фальшь», а как честную ностальгию по 90-м.
Хью Лори и история его личного Нью-Орлеана
Лори — настоящий джентльмен старой школы, влюблённый в блюз. Он учился игре на пианино с четырёх лет, позже освоил гитару, саксофон, губную гармошку и ударные. Это не хобби, а полноценная музыкальная биография.
Его дебютный альбом Let Them Talk появился не ради имиджа «актёра с инструментом», а из искреннего желания сыграть классику новоорлеанского блюза так, как её играли его кумиры. В записи участвовали Dr. John, Irma Thomas и другие музыканты; альбом стал платиновым в нескольких странах.
Удивительно, но факт: Лори называет себя «музыкантом, который по ошибке стал актёром». И те, кто видел его концерты, подтверждают: на сцене он получает ту свободу, которую редко позволял себе в кино.
Вигго Мортенсен: эксперимент, импровизация, тишина между словами
Мортенсен известен как артист с широчайшим творческим диапазоном, и музыка — важная часть его мира.
Он не столько создаёт группы, сколько работает в музыкально-поэтических коллаборациях. В начале 2000-х он сотрудничал с мультиинструменталистом Бакстоном Сэлем: их альбомы — смесь эмбиента, spoken word, электроакустики и импровизации. Мортенсен писал тексты, читал стихи, иногда играл на фортепиано или перкуссии.
Интересный факт: многие композиции рождались из длинных живых джемов. Он включал микрофон и записывал всё подряд, чтобы позже превратить случайные фразы в музыкальные фрагменты.
Его музыка неровная, интимная, местами странная — но именно в этом её прелесть.
Скарлетт Йоханссон: альбом, который никто не ожидал
Музыка сопровождала её с подросткового возраста: Йоханссон выросла на соуле и классическом попе 60-х. Она не ограничилась парой синглов — у неё есть полноценный дебют: альбом Anywhere I Lay My Head, где она перепевает песни Тома Уэйтса.
Продакшн Дэйва Ситтека (TV on the Radio), участие Марка Ронсона, хоровые бэк-вокалы — всё это создало атмосферный, необычный звук. Критики назвали голос Йоханссон «шероховатым, но удивительно выразительным».
Позже она выпустила два альбомных дуэта с Питом Йорном — Break Up и Apart, вдохновлённые эстетикой поп-дуэтов 60-х.
Любопытно: на вопрос, почему она выбрала Уэйтса, Скарлетт отвечала: «Я люблю голоса, в которых есть усталость. И люблю песни, которые пахнут дымом».
Творческая жизнь, о которой редко говорят вслух
Музыкальные биографии актёров редко находятся в центре внимания — и именно поэтому они так интересны.
В отличие от кино, где всё сразу оказывается под светом прожекторов, музыка остаётся их личным пространством: без требований, без формата, без ожиданий. Кто-то уходит туда ради свободы, кто-то — ради эксперимента, кто-то — потому что музыка пришла первой и осталась самой честной частью творческой идентичности.
Эти истории показывают, что талант редко ограничивается одной дисциплиной. Актёры, о которых мы говорили, — пример того, что творчество может идти по нескольким линиям, не конфликтуя, а дополняя друг друга.
И если в кино они звучат громко, то в музыке — по-разному: тихо, резко, атмосферно, неидеально, неожиданно. Но именно это делает их работы живыми: здесь они не играют роли — они играют музыку.
