Тридцать лет назад кинематограф получил рождение нового режиссёра. Дэвид Финчер не получил славы с триквелом «Чужого», от которого позже и вовсе пытался откреститься, но он произвёл фурор с выходом «Семь». Этот детектив перевернул жанр и дал ему новые грани, что, согласитесь, тяжело сделать, когда всё было придумано до тебя. Но у Финчера это получилось.
Двадцать второго сентября тысяча девятьсот девяносто пятого года фильм вышел в широкий прокат в США. По этому поводу решили вспомнить этот шедевр и рассказать, как он был сделан, почему стал культовым и как повлиял на жанр.
К началу девяностых Финчер уже был состоявшимся режиссёром клипов — он снимал для Мадонны (читайте наш материал о клипмейкерах, ставших большими режиссёрами), много работал в рекламе. Поэтому было лишь вопросом времени, когда молодой режиссёр попадёт в Голливуд. Первый блин вышел комом: Финчер снял «Чужого три», и съёмки закончились так, что у режиссёра забрали материал из монтажной и он не смог закончить фильм. После этого Финчер вернулся к клипам, пока ему не попался сценарий «Семи».Как вспоминает сам режиссёр в интервью LA Times:
«В этом бизнесе так редко попадаются тексты, после которых думаешь: что, чёрт возьми, я только что прочитал?»
Действительно, для девяностых годов этот фильм удивляет радикальной концовкой. Таких сценариев на рынке попросту не существовало, поэтому Финчер был заинтересован в его постановке.
Для режиссёра это был опциональный вариант вернуться в мир кино. «Семь» не была картиной с огромным бюджетом — в отличие от «Чужого» с его шестьюдесятью миллионами. У Финчера была полная творческая свобода.
Морган Фриман в главной роли появился не сразу. Сначала роль предлагали Аль Пачино, но не сложилось. Финчер вспоминал, что даже встречался с Джином Хэкменом («Французский связной»), но, когда тот услышал о ночных съёмках, отказался. Фримана предложил продюсер Арнольд Копельсон — и актёр согласился. С Брэдом Питтом сделка состоялась быстро, и культовый состав был собран.
Технически фильм тоже сделан с использованием интересных решений. Реализм операторской работы родился благодаря американскому документальному шоу «Cops», рассказывающему о жизни полицейских в США. Дариус Хонджи снимал картину с рук, добавляя фактуры и реалистичности, тем самым делая эту безумную историю похожей на настоящую. Благодаря этому происходящее на экране действительно поражало.
Мир картины выглядит мрачным, тусклым, выцветшим. Такой эффект достигался благодаря приёму bleach-bypass — это когда при обработке плёнки пропускают метод отбеливания, делая картинку темнее. Технический приём добавил фильму той атмосферы, которая была нужна Финчеру, чтобы рассказать эту жуткую историю.
Как и положено великим картинам, у «Семи» были проблемы с выходом, и он мог бы не выйти в том виде, в котором зритель его увидел. Тестовые просмотры были скверными. У фильма стояла оценка «пятьдесят», что считается очень печальным показателем. Когда создаёшь что-то, выходящее за рамки нормы, у аудитории сначала может возникнуть отторжение. К тому же целевая аудитория была выбрана неверно — на показах оказались любители «Шофёра мисс Дейзи» и «Легенд осени».
Шли даже разговоры о пересъёмке концовки, но Финчеру повезло с продюсерами: они доверились его видению, и по итогу мы имеем один из лучших триллеров всех времён.
Спустя тридцать лет пересмотреть «Семь» полезно хотя бы потому, что картина не утратила своей актуальности. Трудно сказать, чем фильм зацепил зрителя тогда — то ли шокирующей концовкой, то ли гнетущей атмосферой, — но сейчас особенно поражает то, как Финчер выстраивает палитру города, в котором происходят события.
Место действия — это не просто мрачные перекрёстки и улицы с вечно идущим дождём, а урбанистический ад. Отсюда и название ленты играет новыми красками. Семь смертных грехов, показываемые главным героям, словно спирали, по которым они спускаются всё глубже в пучину зла. Без аллюзий на Данте Алигьери и его «Божественную комедию» здесь не обойтись.
Молодой детектив Миллс (Брэд Питт) — по сути, странник по аду, а взрослый полицейский Сомерсет (Морган Фриман) — его проводник, Вергилий.
Финчер очень точно подчёркивает аморальность городской жизни, удачно обновляя жанр нуара, добавляя ему новых красок. Сам режиссёр говорил, что он снимал не детектив:
«„Семь“ продавался как триллер, но на самом деле это хоррор. Хоррор — всегда про то, что ты не можешь контролировать. И это было сильным решением».
Вот эта тонкая грань между детективом и триллером, между триллером и хоррором и делает фильм уникальным. Зритель не до конца понимает, что смотрит, поэтому финал поражает и отталкивает одновременно.
Несмотря на славу «жестокого фильма», Финчер почти ничего жестокого не показывает напрямую. Вся жуть воспринимается нашим воображением. Этот приём создаёт иллюзию, что мы видели ужасные вещи. Так Финчер издали напоминает Хичкока, у которого важнее было ощущение напряжения, чем само убийство.
«Семь» стал одним из первопроходцев в жанре мрачного детективного триллера, сильно изменившим фильмы такого рода. Один из главных тезисов картины — зло существует среди нас повсеместно и его нельзя искоренить. Это мощное высказывание не блещет позитивом, но отрезвляет зрителя, идя вразрез с романтическим Голливудом.
Огромную работу проделал и сценарист Эндрю Кевин Уокер, создав персонажей. Сомерсет (Фриман) — детектив со стажем, планирующий выход на пенсию через семь дней, а Миллс (Питт) — новичок, готовый рисковать. Этот паттерн отношений не новый (его можно вспомнить в фильмах сороковых и пятидесятых годов), но Финчер и Уокер ставят конфликт взглядов в центр и за счёт этого обновляют жанр. Противопоставление — это идеологическое столкновение: пессимизм Сомерсета против молодого идеализма Миллса.
Ещё один неординарный приём — образ маньяка, сыгранного Кевином Спейси. Здесь серийный убийца — не злодей ради злодейства, в его поступках нет чётких причин или социальных травм, это не протест системе. Концепция подчёркивает главную идею фильма: зло — часть нашей жизни. Это наш сосед или случайный прохожий. Именно поэтому маньяка зовут Джон Доу. В английском это юридическое и полицейское обозначение человека с неизвестной личностью — аналог русскоязычного «Иван Иванов». Зло безлико и может скрываться где угодно.
Такой концепт шокирует, и поэтому финал поражает зрителя не меньше. Во-первых, маньяк появляется только в третьем акте. Во-вторых, он приходит сам — его не ловят. И в конце убийца добивается своего: он завершает идею показать семь смертных грехов. В злосчастной коробке лежит голова жены Миллса. Вызвав гнев героя, Доу становится последним грехом — «Гневом». Для него это финальный акт доказать, что любого можно сломать.
Финчер — известный педант, и здесь это проявляется сполна: семь дней до пенсии Сомерсета, семь смертных грехов Доу, семь убийств, развязка на седьмом. Работа с числом и его отображением делает фильм структурно завершённым и показывает Финчера мастером.
«Семь» вошёл в анналы мирового кинематографа и заслуженно является великим фильмом жанра детектива. Сегодня мало можно увидеть по-настоящему новаторского кино, но благодаря этой картине появилось множество последователей мира, который создал Финчер.
Такой философский, продуманный злодей отразился в фильмах Кристофера Нолана о Бэтмене, особенно в «Тёмном рыцаре». Джокер — это мир хаоса, вытаскивающий из людей худшее. О нём мы тоже ничего не знаем: ни биографии, ни причин. Эта арка героя сильно напоминает Джона Доу.
Маньяк-режиссёр, тщательно продумывающий убийства, встречается и в хоррор-франшизе «Пила», где мучения и смерти становятся проповедью. А сложные взаимоотношения и конфликт напарников можно встретить в уже легендарном сериале «Настоящий детектив».
«Семь» — по праву классика детективного жанра, умело сочетающая элементы хоррора и философской драмы. Фильм до сих пор остаётся популярным, и его тридцатилетний юбилей — отличный повод пересмотреть картину.
